Пиратский Кодекс

Когда смотришь пиратские фильмы, создаётся такое впечатление, что пираты — гроза морей и океанов — живут вне всяких правил, погрязли в разгульной жизни, злодеи, дисциплины для них не существует, они алчны, порочны и склонны к предательству ради своей выгоды. Мой образ пирата из детства — треуголка с изображением мёртвой головы, одноглазый, борода, серьга в ухе, попугай на плече, костяная нога. Какие законы могут быть писаны такому типу?

И тем не менее, кодекс чести у пиратов был. Причём, на каждом корабле — свой, но все они были очень схожи. Каждый из моряков ставил свою подпись под соглашением, которое заключалось между всеми членами команды, своего рода обязался блюсти Кодекс чести. Не делал этого только врач. Женщинам разрешено было становиться пиратками только в том случае, если они не уступали мужчинам в решительности, смелости и силе воли.

Вот перевод: Постулатов Бартоломью Робертса Грю
1. Каждый человек имеет равные права голоса в решении текущего вопроса . Он имеет право на свежую провизию крепкие напитки в любой момент плавания и должен использовать их в свое полное удовольствие кроме случаев когда нехватка продовольствия требует его изъятия для общих нужд и честной дележки.
2. Каждый человек должен быть внесен поименно в списки дележа добычи чтобы честно досталась каждому его доля и сверх того смена одежды по мере надобности. Но если человек обокрадет команду на часть добычи хоть  стоимостью в доллар в имуществе драгоценностях или деньгах  он  должен быть повешен. Если кто либо ограбит другого ему следует отрубить нос и уши и высадить на необитаемый остров где он познает лишения и тяготы.
3. .Запрещено играть в карты и в кости на деньги .
4. Огни и свечи должны быть погашены после восьми часов вечера, а если кому захочется выпить после этого часа то это следует делать на открытой палубе не зажигая огня.
5.  Каждый человек должен держать пороховницу абордажную саблю и пистоли в порядке и боеготовности.
6.Мальчики и женщины на корабль не допускаются. Пойманный на совращении и последующих развратных действиях должен быть казнен , а объект совращения должен быть выброшен за борт.
7.Бежавший с корабля  или спрятавшийся во время сражения должен быть запорот до смерти или повешен.
8.Никто не имеет права затевать драк на борту , но может решить конфликт на берегу при помощи сабель или пистолетов или иначе на свое усмотрение. По слову капитана или квартирмейстера спорящие встают, спина к спине после чего поворачиваются и стреляют немедленно . Никто не имеет права начать поединок пока квартирмейстер не подаст знака рукой. если оба промахнулись, то поединок продолжается до первой крови нанесший рану считается победителем.
9.Никто не может покинуть команду до тех пор, пока доля каждого в экипаже не превысит 1000 фунтов   Каждый , кто стал калекой потерял какую либо часть тела  на службе получит 800 частей добычи восьмую часть ассигнаций при меньшем ущербе -пропорционально.
10.Капитан и квартирмейстер имеют право на двойную часть добычи ,канонир и боцман на полуторную, другие офицеры на долю с четвертью прочие джентльмены удачи на одну полную долю.
11.Музыканты имеют право отдыхать в субботу согласно закону. В любые другие дни только по договоренности

Другой вариант:

1.Азартные игры. Азартные игры (игра в карты или кости) на деньги запрещались.

2. Боцман Ведал техническим состоянием корабля и управлял командой.

3.Весёлый Роджер. Только пират имел право прикасаться к Весёлому Роджеру. Если человек, не будучи пиратом, прикоснулся к флагу, его нужно было обязательно проучить за это.

4.Воровство.Каралось. Вор высаживался на необитаемый остров с бутылкой рома и заряженным пистолетом.

5.Доля в добыче.Каждый член команды должен был внести свою лепту в общую добычу и потом имел право участвовать в ее дележе. Кто пытался утаить часть захваченного, того высаживали на необитаемом острове. Я так думаю, в золотую эру пиратства необитаемые острова были перенаселены: чуть что — на необитаемый остров беднягу!

6.Дом.Для пирата существовал лишь один дом — пиратский корабль.

7.Драки.На корабле запрещались, на берегу — дерись, сколько хочешь.

8. Дуэли.Как и драки, могли происходить только на берегу

9.Женщины.Зло. Хуже пробоины. Женщинам на корабле находиться было нельзя. Тот, кто осмеливался провести на борт женщину, обрекал себя на смерть.

10.Жизнь пирата.Непрестанная цепь сражений.

11.Закон.Пираты — свободные люди, живущие по Кодексу пиратской чести. Любой другой закон заканчивается на острие пиратских ножей.

12.Имя.Каждый настоящий пират должен гордиться своим громким именем.

13.Канонир.Отвечал за исправность пушек, их готовность к стрельбе, а также собственноручно командовал их наведением во время боя.

14.Капитан.

14.1. Капитаном избирался наиболее опытный и смелый член команды.

14.2. Капитан нигде и никогда не имел права быть последним.

14.3. Если капитан проявлял трусость или жестокость по отношению к своей команде, пираты могли поднять бунт и выбросить капитана за борт, или высадить на необитаемый остров.

15.Квартмейстер.Нёс ответственность за состояние судна,

16. Наказание за неповиновение.Обычно, провинившемуся пирату, надевали на ноги кандалы, или же задавали ему хорошей порки. Более серьезные преступления наказывались смертью.

17. Нецензурные выражения.Запрещалось использовать на корабле нецензурные выражения.

18. Образец подражания.Для пирата существовал лишь один образец подражания — его великие предшественники.

19. Огни. Огни и свечи гасились в восемь часов вечера. Если кому-то приспичивало продолжить пить спиртное, то он должен был делать это только на верхней палубе.

20. Оружие.Пистолеты, сабли и остальное оружие должны были содержаться в чистоте и полной готовности.

21. Первый помощник капитана. Исполнял капитанские обязанности во ремя его отсутствия.

22. Пират. Основная ячейка команды. Свобода, разгульная весёлая жизнь, презрение к смерти — основные принципы пиратской философии.

23. Повышение в звании.Когда пират проходил определённое количество сражений, приобретал необходимый опыт и навыки, он получал повышение в звании, согласно Пиратскому рангу.

24. Подчинение. Каждый пират обязан был подчиняться вышестоящим по рангу.

25. Потеря руки или ноги. Потеря руки по локоть компенсировалась 400 дукатами, до плеча — компенсация увеличивалась вдвое; потеря ноги по колено — выплачивались 400 дукатов из общей добычи, потеря всей ноги — сумма увеличивалась вдвое.

26. Преступления.Самые страшные преступления для настоящего пирата — это предательство и трусость.

27. Риск. Пират должен был всегда готов рисковать своей жизнью.

28. Семья. Для пирата существовала только одна семья — Пиратское братство.

29. Слово пирата. Слово пирата перед пиратами крепче стали.

30. Трусость в бою. Каралась. Каждый пират должен был быть отчаянным и смелым.

31. Чёрная метка. Знак наказания, клеймо на репутации пирата за несоблюдение кодекса:

— 1 чёрная метка: запрет на участие в битвах на 3 дня;

— 2 чёрных метки: понижение в звании;

— 3 чёрных метки: высадка на необитаемом острове с бутылкой рома, пресной воды и заряженным пистолетом на неделю;

— 4 чёрных метки: смертная казнь одним из проверенных пиратских способов, в зависимости от серьёзности нарушений.

 

Автор Виктор Кимович Губарев

Флибустьерский кодекс: образ жизни и обычаи пиратов Карибского моря (60-90-е годы XVII в.)

Вольтер утверждал: явись между флибустьерами человек гени­альный, способный объединить их разрозненные силы, они захва­тили бы Америку от Северного полюса до Южного и произвели бы совершенный переворот в политике Европы и Америки. «Предыду­щее поколение только что рассказало нам о чудесах, которые творились этими флибустьерами, и мы говорим о них постоянно, они нас трогают», — писал он в статье «Флибустьеры». И далее: «Если бы они могли иметь политику, равную их неукротимой от­ваге, они бы основали великую империю в Америке… Ни римляне, и никакой другой разбойничий народ никогда не осуществляли столь удивительных завоеваний» [1]. За последние триста лет в странах Западной Европы и Америки издано множество работ, посвященных истории вест-индских флибустьеров, но значительная часть их лишена строгой научности, некритична и носит преимущественно описательный характер. В отечественной историографии серьезные исследования по данной проблеме вообще отсутствуют. В то же время богатый фактический материал, собранный историками в течение нескольких столетий, позволяет перейти от занимательных описаний походов «вольных добытчиков» к изучению их социальной организации, нравов, обычаев и иных аспектов повседневной жизни. Целью данной статьи является исследование специфики внутреннего устройства, обычаев и правил поведения флибустьеров как представителей уникального типа «пограничного сообщества», сформировавшегося на островах Карибского моря в эпоху колониальной экспансии. Источниками для написания статьи послужили документальные свидетельства самих участников пиратских экспедиций [2, 3, 4, 5], сочинения французских миссионеров, побывавших на Антиллах в середине и второй половине XVII в. [6, 7], письма и отчеты губернаторов английских и французских колоний, а также командиров военно-морских и корсарских экспедиций [8, 9, 10]. Флибустьер (flibustier) – слово французского происхождения. Французы называли флибустьерами морских разбойников Карибского моря, которые, базируясь на островах Тортуга, Эспаньола (Гаити), Ямайка и пр., совершали нападения на испанские корабли и поселения в Америке. Bпервые этот термин появился во французском языке в 30-е годы XVII в. в результате контактов французских пиратов с их голландскими и английскими «коллегами» по ремеслу. В нидерландском языке слово vrijbuiter означает «вольный добытчик»; в XVI – XVII вв. его применяли не только по отношению к пиратам, но и к корсарам, сухопутным разбойникам, солдатам-наемникам. Такое же значение имело английское слово freebooter [11, с. 49-50; 12, с. 6]. Заметим, что в английских документах 60-90-х годов XVII в. флибустьеры Ямайки именовались «приватирами» (privateers – «частники»; так называли корсаров) или «буканирами» (buccaneers, от французского boucaniers – «буканьеры»; так называли вольных охотников на островах Французской Вест-Индии). Со временем в английском языке словом buccaneers стали обозначать как флибустьеров Карибского моря, так и пиратов вообще. Обосновавшись в первой трети ХVII в. на «ни­чейных» землях Антильского архипелага, флибустьеры промышляли пиратством, никому не подчиняясь и руководствуясь своими собственными законами и обычаями. Их ряды постоянно пополнялись за счет лиц, участвовавших в заморской экспансии и колонизации Вест-Индии: матросов с торговых, военных и корсарских кораблей, контрабандистов, уволенных или бежавших со службы солдат, разорившихся мелких дворян, фермеров, лесорубов, ремесленников и крестьян, беглых или отслуживших свой срок кабальных слуг (engages, indentured servants), несостоятельных должников, буканьеров, беглых каторжников, а также индейцев ряда племен Центральной Америки, враждовавших с испанцами. Известно, что пиратские «летописцы» голландец А. О. Эксквемелин (врач по профессии) и француз Р. де Люссан попали на острова Вест-Индии в качестве кабальных слуг. «Обретя свободу, — писал Эксквемелин, — я оказался гол, как Адам. У меня не было ничего, и поэтому я остался среди пиратов, или разбойников, вплоть до 1672 года» [2, с. 29]. Подобная судьба постигла и Люссана [5]. Вожак французских флибустьеров Ж.-Д. Но, известный под псевдонимом Франсуа Олоне, попал на Антиллы «не то солдатом, не то рабом – вполне обычное начало» [2, с. 81]. В отчете комиссаров Сен-Лорана и М. Бегона французскому правительству (1684 г.) указывалось, что флибустьеры «с радостью берут на борт вольных бандитов, иногда бежавших с галер» [13, с. 217]. Большинство среди пиратов Карибского моря всегда составляли англичане и французы, однако немало бы­ло также голландцев, ирландцев, шотландцев, португальцев, индейцев, африканцев, мулатов и метисов; встречались также немцы, датчане, шведы и евреи. Таким образом, флибустьерские общины (отряды, команды, «братства») представляли собой не­зависимые многонациональные самоуправляющиеся объединения изгоев (выходцев из разных социальных слоев), для которых пиратство в водах Испанской Америки стало образом жизни и единственным источником существования. До середины ХVII в., когда флибустьерство еще не достигло своего расцвета, пираты плавали на небольших судах и каноэ, редко объединяясь во флотилии. Хотя на отдельных островах количество разбойников исчислялось сотнями, но сами флибустьерские братства обычно состояли из нескольких десятков человек. В 60-х годах, после утверждения французов в западной части Эспаньолы, а англичан на Ямайке, начина­ется рост флибустьерских сил, происходит укрупнение отдель­ных отрядов, которые все чаще объединяются для проведения крупномасштабных операций. Например, в 1662 г. не менее 600 флибустьеров Ямайки и Тортуги приняли участие в экспе­диции К. Мингса против Сантьяго-де-Кубы. Пиратскому «адмиралу» Г. Моргану в 1669 г. удалось собрать у о. Ла-Вака 960 флибустьеров, а в 1670 г. – ок. 2 тыс. человек [2, с. 135, 163]. По сообщению испанского губернатора Х. Ф. Саэнса, летом 1676 г. в Коста-Рику вторгся отряд фли­бустьеров, насчитывавший более 800 человек; в 1683 г. в на­беге на мексиканский город Веракрус участвовало от 1000 до 1200 пиратов [14, с. 125; 15, с. 399]. По мнению Я. М. Света, во второй половине ХVII в. в пират­ских «республиках» на Антиллах обитало в общей сложности 20-30 тыс. разбойников [16, с. 110]. Р. Керз более осторожен в своих подсчетах. По его данным, в 1660-х годах силы пиратов Вест-Индии в максимуме не превышали 10 тыс. человек [17, с. 260]. Однако да­же эта цифра представляется завышенной. Обратимся к некото­рым свидетельствам тех лет. По сообщению полковника Т. Линча, в 1663-1664 гг. на Ямайке базировалось от 1000 до 1500 флибустьеров [18, с. 546]. Примерно в это же время (1665 г.) губернатор Тортуги Б. д’Ожерон писал во Францию, что на берегах Эспаньолы обитало до 1000 разбойников [19, с. 239]. Следовательно, объединенные си­лы пиратов Ямайки и Эспаньолы в середине 60-х годов ХVII в. насчитывали ок. 2500 человек. В 1666 г. Олоне собрал на Тортуге и Эспаньоле 440 человек; год спустя у южного побережья Кубы под командованием Моргана находилось 700 пиратов. Итого – 1140 человек. Комиссары Сен-Лоран и М. Бегон в 1684 г. сообщали морскому министру маркизу де Сеньелэ о пиратах Тортуги и Эспаньолы: «Флибустьеры сейчас более сильны и более могущественны, чем когда-либо в прошлом. Они имеют на море четырнадцать кораблей, три большие барки, пятьдесят четы­ре пушки и около двух тысяч человек» [20, с. 246]. В это же время у тихоокеанских берегов Центральной и Южной Америки пират­ствовало ок. 1000 французских и английских флибустьеров, явившихся туда из Карибского моря [21, с. 283]. Итого – ок. 3000 человек. Таким образом, в рассматриваемую эпоху в водах Испанской Америки ежегодно могли активно действовать от 1000 до 3000 флибустьеров, но не более. Ж. и Ф. Галлы, У. А. Робертc, П. Прингл и некоторые другие историки, касаясь вопроса о социальной организации флибустьеров, заявляют, что в 1640 г. пираты Тортуги создали «Конфедерацию береговых братьев» со своим дисциплинарным уста­вом и своей политикой [22, с. 86; 23, с. 138; 24, с. 53]. Подобная точка зрения наталкивает ряд других авторов на мысль, что флибустьеры жили «республикой». Так, А. Томази говорит, что «они основали своего рода коммунистическую республику» [25, с. 181]. В действительности у флибустьеров не было ни своей «конфедерации», ни «респуб­лики» (тем более – коммунистической). Придерживаясъ одина­ковых правил, обычаев и целей, они не имели единства в пла­нах и не стремились к общему союзу. Каждый отряд формиро­вался для проведения какой-либо авантюры и в дальнейшем действовал обо­собленно. Иногда с целью проведения какой-либо крупномасштабной операции разрозненные отряды объединялись в более крупные соединения, но они никогда не были стабильными и после завершения экспедиции неизбежно распадались. Поэтому флибустьерскую эпопею можно представить себе в виде цепи отдельных предприятий, осуществлявшихся независимо и ради добычи. Не являясь производителями материальных благ, флибустьеры могли добыть их только путем открытого грабежа чужой соб­ственности. Грабеж был их главной социальной деятельностью, и в нем участвовали все члены пиратской общины. Действовал старый принцип пиратов, корсаров и наемных солдат «no prey no pay» — «нет добычи – нет платы». Только удачный за­хват добычи являлся источником существования и основных ра­достей этих людей; наоборот, отсутствие добычи ставило их на грань голодной смерти. В повседневной практике флибустьеры руководствовались «обычным правом» (правом обычая). Когда у них спрашивали, почему они посту­пают так, а не иначе, пираты неизменно отвечали: «Таков бе­реговой обычай». В 1666 г. губернатор Барбадоса лорд Уиллоуби, рассказывая государственному секретарю Англии о захва­те о. Тобаго флибустьерами с Ямайки, отмечал: «Все они — сами себе хозяева и сами выбирают такой образ жизни и такой путь, какой хотят, полагая, что всё, захватываемое ими, будь то остров или что-либо на нем, должно быть полностью в их собственности, себя же считают вольными господами распоряжаться этим по своему усмотрению» [26, с. 55]. В 1677 г. примерно так же характеризовал флибустьеров губернатор Тортуги и Берега Сен-Доменг Ж. Н. де Пуансэ: «Здесь всё еще находится более тысячи этих людей, которых называют флибустьерами… Они разъезжают всюду, где им хочется; при этом они плохо подчиняются тому, что касается службы на судне, так как все считают себя начальниками, но очень хороши в предприятии и действиях против врага. Каждый имеет свое оружие, свой порох и свои пули. Их суда обычно не очень сильны и плохо экипированы, и у них нет иной собственности, кроме той, что они захватывают у испанцев» [27].

Перед походом флибустьеры заключали между собой особое соглашение, которое по-французски называлось шасс-парти (la chasse-partie – «охотничье жалованье»; происходит от une charte-partie – чартер, или договор о фрахтовании судна, который у корсаров был также договором о порядке раздела добычи). В нем указывалось, какую долю добычи должны были получить капитан и команда корабля. Прежде всего, из общей суммы награбленного выделяли вознаграждение егерю (200 «осьмушек», или песо), корабельному плотнику (100-150 песо) и хирургу (200-250 песо «на медикаменты»). Из оставшейся суммы отсчитывались страховые деньги для возмещения ущерба раненым. Обычно полагалось: за поте­рю правой руки — 600 песо или 6 рабов, за потерю левой — 500 песо или 5 рабов; за потерю правой ноги — 500 песо или 5 рабов, за потерю левой — 400 песо или 4 рабов; за потерю глаза — 100 песо или одного раба, столько же — за потерю пальца [2, с. 62-63, 163-164]. За огнестрельную рану полагалась компенсация в размере 500 песо или 5 рабов. Впрочем, возможны были и иные варианты.

Все оставшееся делилось между командой поровну, но капитан полу­чал от 4 до 5 долей (иногда 6 и даже 8), его помощник — 2 до­ли, юнги — половинную долю. Новичкам выделяли совсем неболь­шую часть, а остаток шел в общую кассу. Статьи договора, подписанного 30 июня 1683 г. командой судна «Камильон», предусматривали несколько иной порядок распределения добычи: каждый матрос получал одну долю, коман­дир — две с половиной доли, его помощник (штурман) полторы доли, столько же – доктор [24, с. 110-111]. Специальные денежные вознаграждения (премии) получали пираты, особо отличившиеся в бою. Так, перед походом на Панаму в 1670 г. разбойники договорились, что тому, кто первым во­друзит флаг на укреплении врага, следует добавить 50 песо к его доле. Тот, кто сознательно пойдет на риск ради общего дела, должен был получить сверх своей доли еще 200 песо. Гренадерам платили по 5 песо за каждую брошенную ими гранату. Команде корабля, которая первой захватит в мо­ре испанское судно, из общей суммы выделялась премия в 1000 песо. Все эти факты подтверждают слова очевидца о том, что флибустьеры «готовы были сражаться только ради денег» [2, с. 136] . Демократичность социальной организации флибустьеров заключалась в том, что все должности в их среде были выборными. Любое важное решение принималось после обсуждения на совете (сходке) большин­ством голосов.

Вожак избирался из числа наиболее храбрых и удачливых моряков, но, в отличие от капитана военного или корсарского судна, власть его была ограничена: флибустьеры беспрекословно подчинялись ему только во время боя. Обра­тимся к свидетельству анонимного автора, участвовавшего в 1680 г. в походе флибустьеров в Южное море. Он пишет, что когда капитан Э. Кук повстречал испанский галиот из Картахены, среди команды возникли разногласия – «одни хотели взять его на абордаж, другие нет, так что в итоге они упустили его» [9, с. 87]. Как видим, мнение капитана в данном случае не сыграло ре­шающего значения. Другой пример: когда флибустьеры решили идти к Панаме и захватить ее, капитан Дж. Коксон высказался против, но большинство принудило его идти со всеми [9, с. 97] .

Капитан ел за общим столом ту же пищу, что и вся его команда до юнги включительно. Только вожаку, обладавшему ав­торитетом среди флибустьеров, могли в знак уважения приго­товить и подать особое блюдо. Какими же качествами должен был обладать пиратский капитан? Судя по отзывам современни­ков, в нем хотели видеть бесстрашного и удачливого командира, искусного мо­ряка и опытного стратега. Флибустьер Б. Рингроуз описывал капитана Р. Сокинса «таким доблестным и храбрым, каким только может быть мужчина» [3, с. 207]. По его словам, «этот благородной ду­ши человек» осуждал игру в кости на борту судна. Пиратский хирург Л. Уофер описывал капитана Б. Шарпа как человека, «в ко­тором мы не обнаружили ни храбрости, ни умения вести за со­бой». По этой причине на островах Хуан-Фернандес в Южном море матросы «решили сообща сместить его с капитанской должности, что они и сделали, а на его место поставили капитаном человека решительного и сурового» [9, с. 112]. Захваченная в походе добыча сначала поступала в общую собственность флибустьерского братства, а после дележа пе­реходила в собственность и распоряжение отдельных лиц. Что­бы при дележе не было обмана, каждый, от капитана до юнги, должен был поклясться на Библии, что не возьмет ни на грош больше того, что ему причитается. Если кто-то был уличен в ложной клятве, то его лишали его доли добычи в пользу остальной команды «или ее отдавали в виде дара какой-нибудь часовне» [28, с. 128]. Часть добычи, которая при­ходилась на долю павших в бою, передавалась их товарищам (матлотам) или родственникам. Флибустеры, как правило, производили дележ награблен­ного на островках южнее Кубы и на острове Ла-Вака. Бедные или плохого качества трофейные суда либо отпускали, либо сжигали, а богатые и добротные суда забирали себе и отводили на свои базы — в Порт-Ройял, на Тортугу или в Пти-Гоав на Эспаньоле. Пленных, за которых не надеялись получить выкуп, высаживали на берег при первой возможности (чтобы не кормить), но двух-трех оставляли, рассчитывая в последствии продать или использовать в качестве слуг. После нескольких лет добросовестной службы их иногда отпускали. Любопытно, что примерно также поступали и запорожские казаки, оперировавшие на Черном море. Придерживаясь собственных законов, флибустьеры сами вер­шили суд над провинившимися собратьями. Того, кто при деле­же добычи давал ложную клятву, изгоняли с корабля и впредь никогда не принимали. Его могли «маронировать» или «осудить на высадку», то есть оставить на необитаемом острове с ружьем, небольшим запасом пороха, свинца и воды. В некоторых экипа­жах за изнасилование, пьянство, неповиновение командиру, самовольную отлучку с поста провинившихся наказывали: вдали от неприятеля — лишением доли в добыче, вблизи его — смертью. Виновного в вероломном убийстве привязывали к дереву, и он сам выбирал человека, который должен был его умертвить.

Когда в 1697 г. во время грабежа французскими флибустьерами испанского города Картахена двое из них нарушили приказ о пре­кращении беспорядков и изнасиловали несколько горожанок, преступников схватили и приговорили к расстрелу. И хотя сами пострадавшие просили простить провинившихся, послед­ние были расстреляны на глазах у всех жителей [21, с. 270]. В отличие от военных моряков, флибустьеры не были жестко при­вязаны к какому-либо кораблю и могли сойти на берег, где хотели, либо перейти на другое судно, команда которого соглашалась принять их. Они неохотно подчинялись капитану и квартирмейстеру во всем, что касалось работ на борту судна, так как каждый считал себя свободным человеком. У. Дампир, опи­сывая трехмесячное бесплодное крейсерство флибустьеров у берегов Панамского перешейка, отмечал: «Это были унылей­шие создания… И хотя погода была плохой, что требовало многих рук наверху, большая часть из них слезала с гамаков только для того, чтобы поесть или справить нужду» [4, с. 30]. Каждый делал, что хотел, не спрашивая, приятно ли это его товари­щу. Иные из них пели и плясали, в то время как другие тщетно пытались уснуть, однако такого рода неудобства нужно было переносить без ропота. Перед боем флибустъеры обычно обни­мались в знак братского согласия или, взявшись за руки, кля­лись стоять друг за друга до самой смерти. Поскольку всю жизнь эти люди находились лицом к лицу с враждебным им миром, существование в котором постоянно гро­зило то голодом, то болезнью, то смертью, каждый член раз­бойничьего братства должен был найти себе компаньона, отношения с которым строились на основе взаимопомощи. Этот обычай у французов назывался «матлотажем» (le matelotage — морская практика). В его основе – голландский морской термин «mattenoot», означающий «совместное владение постелью». Поскольку команда судна делилась на две посменные вахты, каждый второй матрос всегда был на дежурстве, что позволяло иметь на борту одну постель на двоих [28, с. 125]. Флибустьеры под «матлотажем» понимали практику взаимопомощи, которая охваты­вала всех членов команды. Помощь оказывалась в виде займа. На человеке, получившем заем, после возврата лежа­ла обязанность помочь бывшему кредитору, а именно — дать по­следнему, в свою очередь, заем, когда у него возникала нужда в этом. Компаньоны нередко совместно владели имуществом и должны были заботиться друг о друге в случае ранения или болезни одного из них. Понятно, что подобного рода отношения взаимопомощи были возмож­ны только между людьми, равными по своему социальному и экономическому положению, а также одинаково рисковавшими жизнью. А.О.Эксквемелин свидетельствует: «Пираты очень дружны и во всем друг другу помогают. Тому, у кого ничего нет, сразу же выделяется какое-либо имущество, причем с уплатой ждут до тех пор, пока у неимущего не заведутся деньги». И далее: «Друг к другу пираты относились заботливо. Кто ничего не имеет, может рассчитывать на поддержку товарищей» [2, с. 64, 76]. Конфликты между членами братства улаживались с помощью дуэлей. Так как на борту судна дуэли были запре­щены, соперники сходили на берег, имея при себе ружья или пистолеты и ножи. Роль секунданта исполнял квартирмейстер. Дрались обычно до первой крови. После удачного похода, вернувшись на Тортугу, в Порт-Ройял или Пти-Гоав, флибустьеры устраивали грандиозные кутежи. На упре­ки отвечали однозначно: «Поскольку опасности подстерегают нас постоянно, судьба наша очень отличается от судеб других людей. Сегодня мы живы, завтра убиты — какой же смысл нам накапливать и беречь что-либо? Мы никогда не заботимся о том, сколько проживем. Главное — это как можно лучше провести жизнь, не думая о ее сохранении» [29, с. 194]. Естественно, вся система развлечений на Тортуге, в Пти-Гоаве и в Порт-Ройяле была рассчитана на то, чтобы в кратчайшие сроки выудить из пиратских кошельков награбленные деньги и драгоценности. Этой цели служили многочисленные питейные заведения, игорные и публичные дома. Среди трактирщиков у пиратов был кредит, однако тех, кто не мог расплатиться с долгами, на несколько лет продавали в рабство или сажали в долговую тюрьму. Поэтому после неудачных походов флибустьеры предпочитали не возвращаться на старую базу, а искали для себя новое убежище. Некоторые исследователи считают, что флибустьерам не были свойственны религиозные предрассудки. Это неверно. Среди них, конечно, встречались безбожники, но большинство всегда составляли люди верующие: здесь были и французские гугеноты, и английские пуритане, и голландские кальвинис­ты, подчас рассматривавшие антииспанские экспедиции не только как военные и «коммерческие» предприятия, но и как акты ре­лигиозной войны с папистами. В 70-80-х годах XVII в. уве­личилось число французских флибустьеров, воспитанных в католической вере. По свидетельству Р. де Люссана, овладев испанским поселением, французские пираты сначала отправлялись в местный католический собор, где пели Те Deum, а уж потом приступали к грабежу. Город Никоя, который не смог заплатить пиратам выкуп, был подожжен ими, однако при этом французы зорко следили за тем, чтобы ни одна церковь не пострадала, и даже спасли образы святых в част­ных домах, перетащив их в собор [21, с. 288-289]. Примечательный случай имел место на закате флибустьерского промысла. Французский капитан Даниэль, обнаружив среди пленных католического священни­ка, просил его отслужить обедню на борту судна. Воздвигли алтарь. Священник начал богослужение, но в это время один из матросов дурно повел себя. Даниэль сделал ему замеча­ние и услышал в ответ богохульное ругательство. Тогда ка­питан вытащил пистолет и прострелил богохульнику голову, поклявшись сделать то же самое со всяким, кто проявит не­уважение к святому обряду. Труп убитого выбросили за борт, а перепуганному священнику подарили несколько ворованных вещей и негра-раба [24, с. 87-88]. Флибустьеры молились, когда садились за стол, и перед сражением. При дележе добычи каждый давал клятву на Библии. Большое значение придавали святому провидению, а также раз­ного рода предсказаниям и суевериям. Известно, что на корабле капитана Ч. Свана плавал астролог, который предупреждал его о грядущих опасностях. Другой пример: когда корабельный хирург Л. Уофер взял на борт судна мумию индейского мальчика, чтобы привезти ее в Англию для иссле­дований, пираты решили, что «компас не может правильно по­казывать, пока на борту находится труп, и по этой причине выбросили его за борт» [11, с. 227, 273]. Встав на путь грабежей и убийств, флибустъеры не могли соблюдать такие библейские заповеди, как «не укради» и «не убей». Отдавая дань отваге и свободолюбию этих отверженных от мира бродяг, следует отметить, что омерзительные жесто­кости, совершенные ими в Америке, не дают оснований считать их «рыцарями без страха и упрека». Ис­панцы всегда изображали флибустьеров нелюдями и канни­балами, пираты, в свою очередь, оправдывали свои зверства тем, что испанцы тоже не щадили их, когда одерживали верх. «Самое неприятное то, — писал испанский путешественник Ф. Кореал, побывавший в плену у ямайских флибустьеров, — что в подобных случаях невиновные почти всегда расплачиваются за виновно­го» [30, с. 16]. Подтверждение этому можно найти и в дневнике француз­ского капитана Массерти (1688 г.). Когда он и его команда предложили испанскому губернатору обменять пленных на про­довольствие, тот отказался вступить с ними в сделку. «Мы удовлетворились тем, что отрубили головы двоим, а осталь­ных отправили с письмом к губернатору, сообщив ему, что не мы, а он повинен в том, что пришлось убить этих людей, — ведь ему ничего не стоило спасти им жизнь» [29, с. 208]. Дж. Стил, участвовавший в походах Г. Моргана, в письме государственному секрета­рю Англии откровенно признавался: «Обычным делом среди приватиров, помимо прижигания запальным фитилем, было рассечение чело­века на части; сначала [рубили] тело, потом одну руку, другую руку, ногу; иногда обвязывали веревку вокруг его головы и палкой закручивали до тех пор, пока у него не вы­лазили глаза, — это называлось “вулдинг”. Так поступали перед взятием Пуэрто-Бельо, поскольку они [пленные, — В.Г.] отказывались показать дорогу в город, которой не существовало, и много раз в самом городе, поскольку они не хотели показать богатства, о которых не ведали. Женщину посадили там голой на камень и поджарили, так как она не призналась, где деньги, которыми она владела лишь в их воображении; об этом, как он слышал, кое-кто заявлял с хвастовством, а один больной признался с сожалением» [31, с. 153]. Пыткам и издевательствам подвергались не только испанские колонисты. Губернатор У. Бистон в отчете о на­беге французских корсаров и флибустьеров на Ямайку (1694 г.) сообщает, что часть английских колонистов они замучили, «не­которых женщин позволили неграм изнасиловать, некоторым они отрезали груди, так что больших антигуманных жестокостей ни­когда не совершали даже турки или язычники» [32, с. 383]. Своеобразно строились отношения флибустьеров с коренными жителями американского континента. Наиболее терпимо и дру­желюбно к пиратам были настроены индейцы, обитавшие в райо­не мыса Грасьяс-а-Дьос и на Москитовом берегу в Никарагуа, а также ряд племен Коста-Рики, Дарьена и Новой Гранады. Не­навидя испанцев, туземцы тех мест охотно торговали с заезжими разбойниками, приобретая у них старые ножи, топоры и разного рода инструменты. Некоторые флибустьеры (например, голландец В. Блаувельдт) подолгу жили среди индейцев, тогда как последние часто уходили с разбойниками в море. Основной их обязанностью была ловля рыбы, черепах и ламантинов. Счита­лось, что один опытный индеец способен обеспечить едой целую коман­ду [4, с. 2, 7; 2, с. 207-212]. Рассказывая о связях индейцев с флибус­тьерами, испанский губернатор Коста-Рики Х. Ф. Саэнс 25 декабря 1676 г. писал королю: «На берегах Северного [Карибского] и Южного морей имеется бесчисленное множество воинственных индей­цев… с которыми, по достоверным сведениям, англичане и французы водят дружбу» [14, с. 124]. У. Дампир, рассказывая о дружбе флибустьеров с индейцами Москитового берега, отмечал: «У них чрезвычайно зор­кие глаза, и они замечают парус в море раньше, чем мы. Из-за этих качеств их ценят и стараются взять с собой все приватиры… Когда они находятся среди приватиров, то уз­нают, как пользоваться ружьями, и оказываются очень меткими стрелками. Они ведут себя дерзко в сражении и никогда не отступают и не отстают… Люди москито вообще очень лю­безны с англичанами, которые их весьма уважают, будь то на борту кораблей или на берегу, на Ямайке или в любом другом месте. Мы всегда считались с их мнением, позволяя идти туда, куда они хотели» [4, с. 7-12]. Плавая с флибустьерами, ин­дейцы не только одевались по европейской моде, но и проси­ли англичан дать им какие-нибудь европейские имена. Обосновавшись вблизи английских, французских и голланд­ских колоний, а подчас проживая и в самих этих колониях, пираты старались обеспечить себе надежный тыл, т. е. зару­читься поддержкой официальных властей, чтобы иметь возмож­ность открыто доставлять в дружественные гавани захвачен­ную добычу, свободно сбывать ее, а также отдыхать, развле­каться, снаряжать свои суда, приобретать провизию, оружие и боеприпасы. Так как Англия и Франция часто воевали с Ис­панией, английские и французские губернаторы выдавали флибустьерам каперские и репрессальные лицензии (commissions, lettres de marque, lettres de represailles), превращая их, по сущест­ву, в наемников. За это пираты отдавали властям часть награбленного, а также поставляли им ценную разведывательную информацию о состоянии тех или иных колоний в Карибском регионе и о движении неприятельских флотов [8, с. 401, 456; 10, с. 39, 41-45, 67, 104-105]. Добыв каперские свидетельства, флибустъеры придавали им самое широкое значение, не обращая уже никакого внима­ния на заключавшиеся в Европе мирные договоры. Когда гу­бернатор Сен-Доменга Т. де Кюсси в 1685 г. отменил каперские поручения против испанцев, возмущен­ные флибустьеры заявили: «Если губернатор не даст нам корсарские грамоты против испанцев, мы обойдемся теми, что получили для охоты и рыбной ловли» [33, с. 219]. Иногда с помо­щью различных уловок они продлевали срок действия своих поручений. Например, купив за 10 песо свидетельство, действительное в течение трех месяцев, они подделывали его таким образом, чтобы оно могло служить им три года. О сексуальных отношениях в среде флибустьеров имеются лишь отрывочные сведения. Захватив красивую женщину, флибустьеры обычно бросали жребий, и выигравший имел на нее право, как на жену [34, с. 91]. А.О.Эксквемелин, рассказывая о жестоком обращении французских флибустьеров с жителями захваченного ими города Гибралтар (1666 г.), замечает: «Чуть лучше было женщинам, которые попали к пиратам в любовницы; одних они взяли силой, другие пошли по своей охоте» [2, с. 94]. Такая же участь постигла женщин, захваченных флибустьерами Г. Моргана в Пуэрто-Бельо (1668 г.), Маракайбо (1669 г.) и Панаме (1671 г.).

Описывая бесчинства пиратов в Панаме, тот же автор сообщает: «Женщин тоже не щадили, кроме тех, с кем им хотелось позабавиться; разумеется, если те упирались, их заставляли. Пираты вытаскивали женщин из церкви, где они находились, чтобы якобы дать им возможность умыться, а потом делали, что хотели: их истязали, били, морили голодом, подвергали различным пыткам. Морган, как генерал, должен, казалось бы, дать пример достойного обращения с пленницами, однако он сам был не лучше других, и, если привозили хорошенькую женщину, он сразу же творил с ней всяческие бесчинства» [2, с. 192]. На Тортуге и Эспаньоле флибустьеры селились отдельно от прочих колонистов. Последние снабжали их продовольстви­ем и необходимым снаряжением, тогда как на самих пиратов вплоть до конца ХVII в. возлагалась обязанность защищать колонию от вражеских вторжений. Пока часть разбойников уходила на промысел в море, их компаньоны при­сматривали за жилищами на берегу [35; 36, с. 49]. Постепенно некоторые флибустьеры, скопив достаточную сумму денег, прочно осе­дали на суше и превращались в колонистов. Если один из пиратов обзаводился семьей, он также покидал своих компаньонов и переходил в разряд колонистов. Иммигрантки из Франции начали селиться на Тортуге и Эспаньоле в годы правления губернатора Б. д’Ожерона (1664-1675). Как правило, это были проститутки и нищенки, от которых метрополия стремилась избавиться и которых на островах Вест-Индии продавали с молотка на аукционах [37, с. 222]. Корабли флибустьеров не имели определенного флага. Ут­верждение Я. Маховского, что они поднимали черный стяг с изображением скелета, далеко от истины [38, с. 107]. Флибустьеры, которые приобретали у властей каперские грамоты, как правило, поднимали на мачте флаг той страны, от имени которой они выступали. Капитан Э. Дэвис держал на мачте белый флаг, на котором были изображены рука и сабля. Капитан Б. Шарп имел красный стяг с белыми и зелеными лентами, а в отря­де П. Харриса, состоявшем из экипажей двух кораблей, были два зеленых флага. Капитан Р. Сокинс имел красный флаг с желтыми полосами, капитан Э. Кук – красный флаг с желтыми полосами и изображением руки и сабли [3, с. 183]. Черный флаг с черепом и перекрещенными костями впервые был зафиксирован в 1700 г. на корабле французского пирата Э. Винна, крейсировавшего в водах Гаити и Кубы [24, с. 123]. Становление английской, французской и голландской колони­альных империй, развитие международной торговли, укрепление испанской береговой обороны в Америке и заметное усиление присутствия военных эскадр в американских водах неумолимо вело к постепенной ликвидации независимых флибустьерских сообществ на островах Вест-Индии. Часть из них была поглощена колониальными системами, часть уничтожена в ходе торговых и морских войн конца ХVII в., а остальные — те, кто не по­желал оставить вольную, но рискованную жизнь морских раз­бойников, — подняли на мачтах черные флаги, сделавшись вра­гами всего человечества. Хотя многие пиратские шайки кон­ца ХVII – начала ХVIII вв. унаследовали часть обычаев флибустьеров, их деятельность имела уже свои особенности и поэтому принадлежит другой странице истории пи­ратства.

Источники:
1. Collection complete des oeuvres de Voltaire. – Geneve, 1775. – t. 23. – III partie. – Р. 248–249.
2. Эксквемелин А. О. Пираты Америки. – М., 1968.
3. The Buccaneers of America… by John Esquemeling… Containing also Basil Ringrose’s account of the dangerous voyage and bold assaults of Captain Bartholomew Sharp and others. – L., 1685.
4. Dampier W. A New Voyage round the World. – L., 1697.
5. Ravenau de Lussan. Journal du voyage fait a la mer du Sud avec les flibustiers de l’Amerique en 1684 et annees suivantes. – P., 1707.
6. Du Tertre J.-B. Histoire generale des Antilles de l’Amerique habitees par les Francais. – P., 1667-1671. – Vol. 1-4 .
7. Labat J.-B. Viajes a las Islas de la America.- La Habana, 1979.
8. Lettres, instructions et memoires de Colbert / Par P. Clement. – P., 1864-1865. – T. III.
9. Privateering and Piracy in the Colonial Period : Illustrative Documents / Ed. by J. F. Jameson. – N. Y., 1923.
10. Documents relating to law and custom of the sea / Ed. by R. G. Marsden. – L., 1916. – Vol. II.
11. Burney J. History of the Buccaneers of America. – L., 1949.
12. Deschamps H. Pirates et flibustiers. – P., 1962.
13. Цит. по: Blond G. Histoire de la Flibuste. – P., 1969.
14. Fernandez L. Historia de Costa Rica durante la dominacion espanola 1502-1821. – San Jose, 1975.
15. Weddle R. S. Spanish sea: The Gulf of Mexico in North American Discovery 1500-1685. – College Station: Texas A and M Univ. Press, 1985.
16. Свет Я. М. Пираты Антильских морей // Новая и новейшая история. – 1966. — № 2.
17. Carse R. The Age of Piracy; a History. — N. Y.; Toronto, 1957.
18. Barbour V. Privateers and Pirates of the West Indies // The American Historical Review. – April 1911. – Vol. XVI. — № 3.
19. Newton A. P. The European nations in the West Indies, 1493-1688. – L., 1933.
20. Pena Batlle M. A. La isla de la Tortuga. – Madrid, 1977.
21. Архенгольц И. В. История морских разбойников Средиземного моря и океана. Ч. I. История флибустьеров, морских разбойников, опустошавших Испанскую Америку в XVII столетии. – СПб., 1848.
22. Gall J. y F. El Filibusterismo. – Mexico; Buenos Aires, 1957.
23. Roberts W. A. The Carribbean. The story of our Sea of Destiny. – N. Y., 1969.
24. Pringle P. Jolly Roger. The Story of the Great Age of Piracy. – N. Y., 1953.
25. Thomazi A. Les Flottes de l’Or. Histoire des galions d’Espagne. – P., 1956.
26. Williams E. History of the people of Trinidad and Tobago. – Port-of-Spain, 1962.
27. Archives nationales, Colonies, C9 B rec. 1 (Memoire de Jacques Nepveu sgr de Pouancey).
28. Мерьен Ж. Энциклопедия пиратства. – М., 1999.
29. Merrien J. Histoire mondiale des pirates, flibustiers et negriers. – P., 1959.
30. Voyages de Francois Coreal aux Indes Occidentales… depuis 1666 jusqu`en 1697. — Amsterdam, 1722. — T. I.
31. Haring C. H. The Buccaneers in the West Indies in the XVII Century. – Hamden, Conn., 1966.
32. Burns A. History of the British West Indies. – L., 1954.
33. Blond G. Histoire de la Flibuste. – P., 1969.
34. Butel P. Les Caraibes au temps des flibustiers, XVIe – XVIIe siecles. — P., 1982.
35. Archives nationales, Colonies, C9 A rec. 1 (le sieur de Cussy pour le marquis de Seigneley, 24 aout 1684).
36. Frostin Ch. Les revoltes blanches a Saint-Domingue aux XVIIe et XVIIIe siecles. – P., 1975.
37. Губарев В. К. Бертран д’Ожерон и колониальная политика Франции в Вест-Индии (60-70-е годы XVII в.) // Французский ежегодник. 1983. – М., 1985.
38. Маховский Я. История морского пиратства. — М., 1972.

«Вчерашний день прошёл, сегодняшний — наш, наступит ли завтрашний — неизвестно»

1. Каждый Настоящий Пират должен гордиться своим громким именем.
2. Для пирата существует лишь один закон – Пиратский кодекс чести.
3. Для пирата существует лишь одна семья – Пиратское братство.
4. Для пирата существует лишь один дом – пиратский корабль.
5. Для пирата существует лишь один образец подражания – его великие предшественники.
6. Жизнь пирата – непрестанная цепь сражений.
7. Самые страшные преступления для настоящего пирата – это предательство и трусость.
8. Пират должен быть всегда готов рисковать своей жизнью.
9. Каждый пират должен быть отчаянным и смелым, трусость в бою карается.
10. Каждый пират обязан подчиняться вышестоящим по рангу.
11. Пистолеты, сабли и остальное оружие должны содержаться в чистоте и полной готовности.
12. Пирату запрещается использовать на корабле нецензурные выражения.
13. Для выражения своих мыслей и чувств пират может использовать слова из пиратского жаргона, разрешённые на корабле.
14. Если любой из членов команды будет уличён в воровстве или нечестной игре, он должен быть наказан.
15. Женщинам разрешено становиться пиратками только в том случае, если они не уступают мужчинам в следующих качествах: решительности, смелости и силе воли.
16. Когда пират проходит определённое количество сражений, приобретает необходимый опыт и навыки, он получает повышение в звании, согласно Пиратскому рангу.
17. Чёрная метка – знак наказания, клеймо на репутации пирата за несоблюдение кодекса.

Наказания за несоблюдение Пиратского кодекса:

1. 1 Чёрная метка — запрет на участие в битвах на 3 дня.
2. 2 чёрных метки – понижение в звании.
3. 3 чёрных метки – высадка на необитаемом острове с бутылкой рома, пресной воды и заряженным пистолетом на неделю.
4. 4 чёрных метки — смертная казнь одним из проверенных пиратских способов, в зависимости от серьёзности нарушений.

Пиратский ранг.
Мужчины.

Капитан.

Капитаном избирается наиболее опытный и смелый член команды. Он должен быть уважаем остальной командой и обладать жёстким и твёрдым характером. Капитан нигде не имеет право быть последним. Единственное, что не считается проявлением трусости – если капитан во время рукопашной остаётся на своем мостике, а не лезет впереди абордажной команды. Если капитан проявляет трусость или жестокость по отношению к своей команде, пираты могут поднять бунт и выбросить капитана за борт, или в лучшем случае, высадить на необитаемый остров. Если же команда считает, что капитан плохо справляется со своими обязанностями, он становится рядовым пиратом, а его место занимает другой, выбранный всей командой моряк.

Квартмейстер

Квартмейстер несёт ответственность за состояние судна. Его главная задача — распределение и снабжение различными материалами, необходимыми на корабле, а также выполнение ремонтных работ, распределение добычи и наказание провинившихся. Таким образом, можно сказать, что обязанности, которые на обычном судне выполняются одним человеком — капитаном, у пиратов распределены между двумя. Это позволяет исключить единоначалие на корабле, которое так ненавидят пираты. Когда капитан ведёт судно в сражении, квартмейстер возглавляет абордажную команду и находиться на самом жарком участке боя. Он также определяет, насколько ценен захваченный груз, и распределяет добычу. Квартмейстер — единственный человек в команде, который определяет наказания для провинившегося пирата. Капитан может лишь потребовать наказать виновного, но степень вины определяет квартмейстер, даже если это и идёт против мнения большинства. Кроме того, квартмейстер выступает в качестве судьи в спорах между членами команды, а также при дуэлях, если они не противоречят пиратскому кодексу. Таким образом, квартирмейстер в вопросах боевых действий, дележа добычи и управления командой стоит выше капитана корабля. Само слово «квартмейстер» свидетельствует о том, что человеку, занимающему этот пост, достаётся четверть добычи.

Первый помощник

Первый помощник капитана исполняет капитанские обязанности во время его отсутствия. Первый помощник также необходим, чтобы возглавить команду при захвате вражеского судна вместе с квартмейстером. Но нередко первые помощники возглавляют бунты на кораблях против капитана. Особенно опасным сговор первого помощника с квартрмейстером или боцманом.

Навигатор

Самые опытные моряки, отлично знающие лоцию и морские карты, становятся навигаторами. Прокладка курса и определение места нахождения корабля — весьма непростые задачи. Навигатор должен уметь пользоваться различными астрономическими инструментами, рассчитывать курс корабля и проводить его в наиболее опасных местах во время плавания. Нередко навигатор мог единолично спасти корабль во время боя, направив его только ему одному известным проходом между скал. В ведении навигатора бесценные морские карты, навигационные приборы и корабельные часы. Если на корабле не было клерка, то ведение записей и учета также возлагалось на навигатора. В свою очередь, первый помощник иногда выполнял обязанности навигатора.

Боцман

В команде корабля всегда есть люди, в обязанность которых входит поддержание технического состояния корабля и управление командой. Именно эти обязанности и исполняются младшими офицерами — корабельными боцманами. Боцман следит за состоянием парусов, снастей и такелажа, а также дублирует команды капитана во время боя или шторма. В обязанности боцмана входит содержание корабельного флага, связь с другими кораблями с помощью специальных сигналов, поддержание порядка среди команды и содержание шлюпок. Боцман также отвечает за состояние корабельных часов. При необходимости наказания одного из членов команды роль палача также нередко отводится боцману.

Канонир.

Канониры — высокоценные специалисты, которые отвечают за исправность пушек, их готовность к стрельбе, а также собственноручно командовали их наведением во время боя. Самое опасное место на корабле – пороховой погреб также находится в ведении канонира.

Судовой врач.

Врачи высоко ценятся среди пиратов и нередко при захвате вражеского судна врач в первую очередь получает предложение присоединиться к команде победителя. Врач — единственный человек, кому разрешается не подписывать пиратское соглашение. Нередко врачам захваченного судна выплачивается вознаграждение, если они просто оказывают помощь членам пиратской команды. Главное корабельное лекарство у пиратов — ром – его использовали и как лекарство от желудочных болезней и как обезболивающее при операциях.

Пират.

Пират – основная ячейка команды. Основным умением должно быть умение сражаться и рисковать своей жизнью. Свобода, разгульная весёлая жизнь, презрение к смерти – основные принципы пиратской философии.

Юнга

Как правило, юнгами становились мальчики из благородных семей, которые направлялись для изучения основ мореходства. Юнги по мере освоения морской науки становились корабельными офицерами. Иногда они состояли как порученцы при капитанах судов, выполняли задания по доставке сообщений, следили за офицерской формой и оружием, готовили пищу. Офицеры же за это обучали их основам мореплавания и торговли. Юнгам приходилось выполнять много трудной и неинтересной работы, но всегда могли рассчитывать на достойное вознаграждение и нередко на эту должность соглашались молодые моряки, стремившиеся стать морскими офицерами.

Женщины.

Очень долгое время пребывание женщин на корабле было запрещено. Считалось, что они приносят несчастье. Однако две отважные пиратки, легенды о которых прошли через века, Энн Бонни, Мэри Рид, Грэйс ОМэйл, измени сложившейся стереотип. Они доказали, что женщина может не хуже, а часто и лучше мужчин переносить лишения и виртуозно владеть оружием. Именно они наводили ужас на противников своей отчаянной храбростью и компенсировали разницу в силе ловкостью и хитростью. Поэтому так называемые «ранги» на нашем корабле соответствуют тем именам, которые давали восхищённые пираты своим боевым подругам.

Еще один вариант:

Часть первая.

Каждый из членов команды должен повиноваться требованиям этого соглашения. Каждый имеет право на собственную долю общей добычи. Капитан получает ее половину. Помощник, боцман, канонир и плотник получают все вместе четверть от общей добычи.

Часть вторая.

Если любой из команды проявит трусость, попытается утаить от других часть общей добычи или попытается убежать, команда должна высадить виновного на необитаемый остров с бутылкой пороха, бутылкой рома, бутылкой пресной воды и заряженным пистолетом.

Часть третья.

Если любой из команды будет уличен в воровстве или нечестной игре, он должен быть высажен на необитаемый остров только с заряженным пистолетом.

Часть четвертая.

Если на необитаемом острове будет найден человек, моряк или пират, он должен подписать это соглашение, но только по согласию всей команды и капитана.

Часть пятая.

Если один из команды ударит другого, то обидчику полагается наказание в виде 40 ударов розгами.

Часть шестая.

Кто будет стрелять из пистолета, курить трубку или зажигать свечу у корабельных запасов пороха, наказывается 40 ударами розог.

Часть седьмая.

Любой, кто не будет содержать оружие в чистоте или не будет выполнять порученные корабельные работы, лишается своей части общей добычи, даже если это будет сам капитан.

Часть восьмая.

Если любой из команды потеряет руку по локоть, ему выплачивается компенсация в 400 дукатов. Если руки не будет до плеча, компенсация увеличивается вдвое. Если будет потеряна нога по колено – выплачивается 400 дукатов из общей добычи, если нога будет отрезана совсем, то сумма увеличивается вдвое.

Часть девятая.

Если кто попытается завладеть женщиной без ее согласия, тот будет приговорен к смерти.