Самбо в контексте

Любопытная статья журнала «Самозащита без оружия» о перспективах самбо, которая во многом акутальна и для других единоборств.

Г.Зеленский

Правы ветераны: самбо — неотъемлемая часть нашей великой культуры. Как Третьяковская галерея или классический балет. Мы породили этот вид спорта, вывели «в люди», научили бороться 

по-нашему Западную Европу, Америку и Африку. Однако складывается впечатление, что без постоянной финансовой поддержки и организационной помощи своих «родителей» ему как-то дискомфортно на международной арене. Не слишком ли мы залюбили своего «ребенка», не пора ли научить его жить самостоятельно?

Говоря о проблемах, которые периодически накрывают в нашей стране тот или иной вид спорта, часто вспоминают об отсутствии необходимого числа квалифицированных спортивных менеджеров. Но давайте будем честными — не существует отдельно взятого спортивного менеджмента, как не существует нефтяного или, скажем, ресторанного. Законы менеджмента одинаковы для всех рынков. Просто не все рынки одинаково привлекательны для квалифицированных менеджеров.
Конечно, существует отраслевая специфика. Если менеджер приходит в новую для себя индустрию и не пытается изучить ее особенности — это плохой менеджер. Впрочем, тренер, совмещающий тренерскую и административную работу, тоже не идеал управленца. Проблема ведь не в отсутствии спортивных менеджеров, а в закрытости спортивного мира, нерыночных механизмах управления, нежелании допускать в свой лагерь людей из чужой, хотя, быть может, и более продвинутой, среды. Опыт Федерации самбо Москвы, которая привлекает внешних специалистов в области управленческого и стратегического консультирования, является, пожалуй, счастливым исключением.
Словом, давайте попробуем посмотреть на спорт, как на рынок, а на самбо — как на продукт, который предлагается на рынке спортивных услуг. Этот рынок состоит из трех сегментов: массового спорта, спорта высших достижений и коммерческого спорта. Массовый спорт — это индустрия здоровья для всех. Спорт высших достижений накладывает возрастные ограничения и требует от спортсмена высокой квалификации. Коммерческий сегмент сравнительно молод и ориентирован на популярные виды спорта. Связь между этими тремя сегментами мы рассмотрим чуть позже, а пока давайте рассмотрим контекст, в котором существует и развивается самбо.
Фактор времени

Часто приходится слышать фразу: в СССР была удачная модель развития спорта, надо бы к ней вернуться. Но разве можно войти в одну и ту же реку дважды? Мы живем в XXI веке, а значит, хотим мы этого или нет, необходимо учитывать современные реалии.
Давайте вспомним, чем был спорт и, в частности, самбо в различные периоды. В 20–30-е годы прошлого столетия в секциях готовили де-факто солдат будущей войны. Помните популярную программу «Готов к труду и обороне»? В ее названии ясно сформулирован взгляд государства на задачу вовлечения людей в занятия спортом. Самбо в тот период еще только формировалось — на курсах Виктора Спиридонова (1923), а затем и Виктора Ощепкова (1930). Несмотря на индивидуальность подходов к ­самозащите обоих основателей, у них есть общее — заказ на разработку советского единоборства для армии и милиции.
После окончания Великой Отечественной войны спорт был демилитаризован. Люди, уставшие от выстрелов и бомбежек, выходили на ковер, чтобы реализовать себя в мирной жизни, обрести радость от общения с единомышленниками. Подростки искали в секциях убежище от соблазнов улицы. В это время (1947) самбо получило привычное для нас сегодня название и широкую популярность. Однако богатое наследие Спиридонова и Ощепкова оказалось разделенным на две части — борцовская половина, получившая название «самбо», стала официальным спортивным единоборством, а прикладная — элементом подготовки сотрудников спецслужб.
В хрущевский период спорт стал частью большой политики, способом демонстрации преимуществ политического строя и могущества государства. В эти же годы были заложены основы полупрофессиональной системы, которая позже получила название «спорт высших достижений». Официально спортсмены оставались «любителями» и работали в различных организациях, но фактически только получали там зарплату, посвящая все время тренировкам. Включение дзюдо в олимпийскую программу (1961) открыло дорогу сильнейшим самбистам на международную спортивную арену. А в 1972 году, когда появился «свой» календарь международных соревнований, самбистам пришлось разделиться на две части: самбистов и дзюдоистов.
В рамках этой модели между государством и спортсменом заключался своеобразный социальный контракт: государство обеспечивало спортсмена всем необходимым для жизни и тренировок в обмен на медали. Система была сильна тем, что обе стороны действовали в полном согласии: громкие международные победы обеспечивались за счет того, что советские атлеты имели очень высокую степень мотивации. Но была у системы и слабая сторона. Попадали в «обойму» далеко не все желающие, а после завершения карьеры экс-чемпионы часто не могли найти свое место в обществе.
Обмен между государством и человеком в советские времена основывался на идее относительно равноправного партнерства, и на этом прочном основании отечественный спорт добился множества громких побед. Однако сегодня характер отношений между сторонами изменился. Спорт стал восприниматься в качестве услуги — как в массовом, так и в большом спорте. Оставим за скобками анализа отношение к этому факту, но отметим, что произошедший сдвиг напрямую связан с экономикой страны. Отметим также необратимость произошедших изменений.
В массовом сегменте люди ищут лучшее качество сервиса, больше комфорта. Раньше самбовки шили в домашних условиях и ездили на другой конец города, если секция располагалась там. Сегодня родители отправляют детей в клубы шаговой доступности. Какая разница, самбо, киокушинкай или айкидо? Ведь главное — здоровье ребенка плюс базовые навыки самозащиты.
В спорте высших достижений спортсмены убеждены, что, принося медали, сами оказывают государству услуги. И требуют повышения ставок. Как результат — переток спортсменов в олимпийские или коммерческие виды спорта.
С изменением внешней среды советская модель развития спорта утратила свою эффективность, хотя альтернативы у нее пока нет. Однако на эту старую модель накладываются новые обстоятельства, ведь государство, а также региональные власти за олимпийские медали теперь выплачивают крупные денежные суммы. Обозреватель информационного агентства «Интерфакс» Анастасия Николаева подсчитала, что по итогам лондонской Олимпиады (24 — золото, 26 — серебро, 32 — бронза) спортсмены получат премиальных на сумму около 300 млн рублей. Не очень большая цифра? Но ведь еще надо готовить спортсменов, оплачивать труд тренеров, строить спортивные объекты, вкладывать средства в массовый спорт, чтобы наши атлеты выступили в 2016 году как минимум не хуже. В результате, каким бы огромным со временем ни стал российский спортивный бюджет, при нынешней конкуренции между видами спорта федерации окажутся втянутыми в борьбу за ресурсы. И выделяемых средств на всех не хватит. Но самое главное — у спортсменов будет преобладать финансовая мотивация, а это уже противоречит самому духу олимпизма.
Пирамида услуг

Отсюда следует вывод, что популярным, но не олимпийским видам спорта необходимо искать современные способы выживания. Для самбо эта мысль еще более актуальна, поскольку предлагая другим странам наш вид спорта, мы просто обязаны предложить еще и модель развития. В противном случае зарубежные федерации будут с полным основанием ждать финансирования из России по «японской модели». К слову — японскую модель уже успешно применили корейцы, продвигая тхэквондо. Стартовав в 1955 году, тхэквондо, как и самбо, получило признание Международного олимпийского комитета (МОК) в 1980 году. А уже в 2000 году это восточное единоборство было включено в программу сиднейской Олимпиады. Но сегодня повторить этот марш-бросок архисложно — высока конкуренция, а правило, согласно которому страна-организатор может добавить тот или иной вид спорта в олимпийскую программу, отменено.
Самбо — не самый затратный вид спорта, но без постоянных источников финансирования сохранить и тем более расширить объем деятельности невозможно. Именно поэтому идея продвижения самбо в олимпийскую программу стратегически верна, но практически никто не может ни гарантировать результат, ни обозначить реальные сроки достижения желаемой цели. А пока светлое олимпийское завтра для самбо не наступило, источниками денежных средств являются государственные вливания (дотации), частные пожертвования (спонсоры) и коммерческие услуги.
Последний из трех названных каналов наименее развит, хотя именно он наиболее интересен профессиональным менеджерам, понятен зарубежным, в первую очередь европейским и американским партнерам. Можно ли его расширить, а в потенциале сделать соизмеримым с двумя другими? Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте посмотрим, как устроен рынок спортивных услуг.
Попробуем рассмотреть содержание деятельности самбистских организаций с помощью модели «входов и выходов» (международный стандарт качества ISO 9000:2000) для трех сегментов: массового (секции и клубы), спорта высших достижений (уровень сборной) и коммерческого спорта. Такой взгляд позволит лучше понять содержание услуги, которая называется «занятия самбо». Модель довольно проста и состоит из трех связанных между собой элементов. Первый — это «входы» (используемые ресурсы), второй — процессы преобразований, третий — «выходы», то есть результаты деятельности. Понимание, что именно является «выходом» для каждого из названных сегментов, позволяет выявить сущность оказываемой услуги.
Для массового самбо «входами» являются тренеры, административные работники, начинающие спортсмены, финансы, инфраструктурные объекты и инвентарь. Процесс преобразования — это тренировки. «Выходом» или сущностью услуги в данном случае являются специальные навыки самозащиты и укрепление здоровья занимающихся.
Для следующего сегмента «входы» практически те же, только спорт­смены обладают квалификацией уровня кандидата в мастера спорта и выше. К процессам преобразований добавляются действия по проведению турниров. А вот «выходами» являются медали и награды победителей.
Для профессионального спорта частью ресурсной базы становятся уже чемпионы, добившиеся высоких результатов на международных турнирах, а «выходами», то есть результатом деятельности — прибыль от продажи билетов и прав на телевизионные трансляции. Отчасти коммерческими являются услуги по обучению самбо в фитнес-клубах, но их довольно сложно отделить от фитнеса вообще.
Таким образом, складывается пирамида, в основании которой находятся дотируемые государством секции, посередине — федерации, получающие смешанное частно-государственное финансирование, а на вершине — коммерческие организации. Система, если ее удастся выстроить, имеет перспективу, хотя бы потому, что логична. Массовый спорт — социальная сфера, здесь без государства не обойтись. Спорт высших достижений, подготавливающий спортсменов высокой квалификации, интересен бизнесу. Ну а спортивные шоу, со своей стороны, популяризируют различные виды спорта.
Однако эта система очень уязвима. Во-первых, в силу своей громоздкости. Во-вторых, как уже говорилось выше, из-за невысокой привлекательности для профессиональных управленцев. В-третьих, из-за слабой защищенности перед внешними угрозами (STEEP-факторы) и непрочного основания. Вдруг цены на нефть упадут, и государство не сможет в полной мере обеспечивать взятые на себя обязанности? Наконец, опасна и чрезмерная централизация, ведь по итогам неудачной Олимпиады любая федерация может оказаться под прессом «жестких выводов».
При этом, несмотря на кажущуюся дифференциацию источников финансирования (мы определили три канала — государство, спонсоры и бизнес), на самом деле источник один — государство. Спонсоры предпочитают давать деньги целевым образом, например, на проведение соревнований или закупку инвентаря. В коммерческом сегменте предприниматели инвестируют в основной капитал, тратят средства на маркетинг и оплату труда персонала. Однако чемпионов они получают практически в готовом виде. Бремя подготовки спортсменов — государственная забота, что органично для России и совершенно неприемлемо для стран, где нет спортивных министерств.
Колесо развития

Впрочем, и в нашей стране дальнейшее развитие спортивной системы в текущем виде возможно только в том случае, если предположить, что финансовые вливания со стороны государства будут увеличиваться. И, возможно, самбо в этой системе займет более устойчивое положение; во всяком случае, тренды развития нашего единоборства сегодня положительные. Однако в стратегической перспективе государство позаботится о снижении или хотя бы ограничении роста затрат. Следовательно, нынешний период надо рассматривать как время, отпущенное для того, чтобы выработать рыночные механизмы развития. Иными словами, научиться зарабатывать.
В разных странах финансирование спорта происходит по-разному. Где-то федерации назначают фиксированную абонентскую плату, а где-то ставка делается на клубную систему. Для России, где самбо серьезно конкурирует с другими единоборствами (в том числе олимпийскими), вероятно, более оптимальный путь — развитие коммерческого сегмента, что позволит, сохраняя статус-кво, совершенствовать систему.
Однако оптимальный путь — не значит легкий путь. Существующие попытки коммерциализации самбо трудно считать успешными, хотя и бесплодными их тоже называть нельзя. Очевидно, что успешная коммерциализация самбо может происходить только на массовом рынке, где невысокая стоимость услуги компенсируется большим количеством потребителей. И здесь — широкое поле для креатива. Первое, что приходит в голову — необходимо перепозиционирование самбо. Сегодня многие воспринимают его как занятие для тех, кто хочет добиться медалей на турнирах. То есть для узкого круга людей, мечтающих войти в мир большого спорта. Подсказка скрывается в самом названии российского единоборства — самозащита. Можно предложить людям весьма актуальный продукт — приемы уличной обороны, то есть вернуться к разработкам Виктора Спиридонова.
Когда двадцать лет назад Рорион Грейси приехал в Северную Америку, там не то что не было желающих заниматься бразильским джиу-джитсу — никто и не слышал о таком единоборстве. Однако Рорион поставил перед собой амбициозную цель познакомить мир со своей системой, занял денег у своего ученика и начал упорно трудиться. В 1990 году была открыта «Академия Грейси», а в 1993 году он стал сооснователем коммерческого турнира UFC (Ultimate Fighting Championship). Такова официальная версия успеха бразильского джиу-джитсу. На самом деле Грейси, использовав ряд неординарных и эффективных маркетинговых методов, создал сеть клубов, где учат самозащите.
Помимо этого необходимо создать благоприятную среду для коммерческих проектов, которые бы расширили число занимающихся самбо. Вероятно, для того чтобы самбо заинтересовало предпринимателей, необходимо обеспечить их государственной поддержкой, например, предложить льготы по налогообложению, низкую арендную ставку, организационную поддержку. Учитывая количество «наших» людей на различных уровнях государственного управления, — не такая уж недостижимая цель.
В свою очередь предприниматели должны осознать, что сущность оказываемых ими услуг — это не звания и медали, а хорошая физическая форма и навыки самозащиты. Потребитель готов платить за это. Олимпийцы также могут проходить подготовку в частных клубах. Кстати, золотые медалисты лондонской Олимпиады Мансур Исаев, Тагир Хайбулаев, Арсен Галстян и бронзовый финалист Иван Нифонтов — члены клуба «Явара-Нева». Серебряный призер Александр Михайлин — воспитанник «Самбо-70». Такая система в чем-то будет напоминать европейскую — с множеством точек роста, частными инвестициями, инновационным менеджментом.
У самбо есть все, чтобы начать переход к более прогрессивным форматам деятельности, чем те, которые были созданы полвека назад. Эта необходимость диктуется временем, заботой о будущих поколениях спортсменов и потребностью сделать самбистскую модель развития понятной для остального мира. Разу­меется, без резких рывков и авантюрных экспериментов.

Источник